Одними деньгами проблему нехватки свободных мест на кладбищах не решить.

Мы рождаемся, чтобы умереть. Эта как минимум не бесспорная фраза на самом деле весьма точно обозначает два самых главных события в жизни любого человека, между которыми укладывается все остальное: ошибки и победы, любовь и расставания, радости и печали…

При этом, конечно же, наше отношение к этим двум главным событиям жизни разнится. И если обо всем, что связано с рождением, мы говорим легко и с радостью, то о смерти, возможно, из какого-то суеверного чувства, мы предпочитаем говорить как можно меньше. Такое же негласное табу действует не только в отношении самого факта смерти, а и всего, что с этим событием связано.

Но сколько бы мы ни молчали по этому поводу, рано или поздно столкнуться с этими печальными событиями приходится каждому из нас.

О том, где хоронят москвичей и сколько это может стоить, почему московские кладбища переполнены и кто такие «черные» похоронные агенты, мы беседуем с Алексеем СУЛОЕВЫМ, заместителем руководителя Департамента потребительского рынка и услуг города Москвы.

   – Алексей Валентинович, правда ли, что в Москве не хватает мест под захоронения?
   – Да, действительно, Москва испытывает сложности с землей под новые захоронения, и причины этого кроются прежде всего в законодательной сфере. Россия – единственная страна, где земля под захоронения дается в вечное пользование. Хотя в то же время никаких документов на эту землю у людей нет. Человек не может обменять ее, продать, совершить какую-либо кадастровую сделку, то есть человек получает только право на захоронение. В других странах земля под захоронения дается в аренду на 15–25 лет, причем эта аренда стоит денег, пускай и небольших. Благодаря этому нехитрому приему у любой могилы всегда есть хозяин, и если никого из родственников уже не осталось и аренда не продлена, то такую могилу спустя необходимый санитарный срок можно использовать под новое захоронение.
   Подчеркну еще раз, такое повторное использование земли возможно только благодаря законодательно закрепленному в этих странах порядку. В Москве есть старые кладбища – Введенское, Ваганьковское и другие, – которые существуют еще с первой половины XVIII века. Понятно, что за многими могилами уже просто некому ухаживать. Мы на всех старых кладбищах проводили инвентаризацию и обнаружили от 7 до 15% бесхозных захоронений. И, в общем, их можно использовать повторно, если бы не несовершенство нашего законодательства. Пока мы можем использовать только в некотором смысле обходной шаг – опекунство над брошенными захоронениями. Эта московская инициатива, которая сейчас начинает широко применяться по всей стране, по сути – та же система повторного использования земли, но с некоторыми ограничениями.

   – Вот вы говорите, несовершенство законодательства мешает применению системы повторного использования земли под захоронения. Вы пытаетесь изменить эту ситуацию?
   – Не только повторному использованию мешает. У нас вообще есть очень много ляпов в федеральном законодательстве именно в этой сфере.
   И если соблюдать все федеральные законы, то мы просто никого не сможем похоронить. Очень часто одни статьи противоречат другим статьям в одном и том же законе. Один закон противоречит другому закону. Именно поэтому по поручению Юрия Лужкова в этом году мы подготовили в установленном порядке предложения в Московскую городскую думу о внесении изменений и дополнений в целый ряд федеральных законов, которые регламентируют сферу похоронного дела.
   Но надо понимать, что в одночасье это сделать невозможно. Ведь мы пытаемся изменить не закон города Москвы, а закон для всей России. Другое дело, что именно Москва больше всех страдает от несовершенства законодательства, потому что 21% рынка похоронных услуг сосредоточен именно в столице.

   – Давайте вернемся к опекунству. Что оно собой представляет? Как граждане могут реально воспользоваться этим предложением?
   – Бесхозные – это такие захоронения, за которыми некому ухаживать. Ну, умерли все родственники людей, там похороненных. Но огороженное место на кладбище, с памятником, осталось. Понятно, что без должного ухода памятник начинает разрушаться. Например, на Введенском кладбище, к сожалению, за последние 100 лет мы потеряли несколько уникальных памятников и склепов в силу того, что от них остались только груды камней, даже и восстанавливать там уже нечего. Поэтому мы взяли в первую очередь такие склепы и памятники, которые еще можно спасти, и предложили их под опекунство. Теперь можно, придя на кладбище, особенно на старое, посмотреть альбом, в котором есть соответствующие предложения. Надо сказать, что прежде чем эти предложения попали в альбом, была проведена большая работа. Были направлены запросы во все соответствующие органы. Была изучена архитектура, чтобы были соблюдены необходимые для реставрации требования. Например, если памятник имеет художественную ценность, то реставрация должна проводиться с наличием лицензии на реставрационные работы Министерства культуры.
   Гражданин, который решил взять такое захоронение под опеку, заключает договор на реставрацию памятника.
   После того как работа с соблюдением всех условий, которые были оговорены в данном договоре, будет сделана, комиссия принимает эту работу.
   Взамен тот, кто становится опекуном захоронения, получает право хоронить туда своих близких, родных. Он также имеет право убрать фамилию тех, кто раньше был здесь захоронен, с лицевой части памятника и перенести мелким шрифтом на тыльную сторону памятника. Именно в этом и заключаются те ограничения, о которых я вам говорил. Мы не можем нарушать закон и изы мать останки из могил, пусть даже и бесхозных в настоящее время.

   – Сколько может стоить такая реставрационная работа?
   – Ваш вопрос несколько некорректен, потому что памятники разные и находятся в разной степени разрушения, так что единой цены, как вы понимаете, быть не может. Я вам могу рассказать, во сколько это обошлось тем, кто уже воспользовался нашими предложениями. Кстати сказать, в среднем было заключено более сотни договоров, по которым работы по реставрации уже выполнены. Вот, например, один священник взял под опеку могилы бывших священнослужителей. Самая дешевая работа по реставрации одной из могил обошлась ему в 11 тысяч рублей. Но, учтите, на том захоронении не было никакого памятника, а стоял простой ржавый крест, и только часть ограды была сгнившая.
   Вот восстановление ограды и замена других элементов и обошлись опекуну в эту сумму. Ясно, что когда речь идет о восстановлении склепа размером три на три метра, с восстановлением мозаики, лепнины, аутен тичной штукатурки, денег потребуется гораздо больше.

   – Мы начали с вами разговор с того, что Москве не хватает земли под захоронения. Опекунство над бесхозными могилами – единственный путь решения этой проблемы?
   – Нет, конечно. Правительство Москвы для решения этой проблемы идет комплексным путем. Об одном мы уже поговорили. Второй путь – традиционный. Это приобретение новой земли под кладбища.
   Например, в прошлом году мы наконец-то получили документы на 70 гектаров земли в Дмитровском районе для строительства кладбища. Говорю «наконец-то», потому что с этой землей были проблемы, скажем так, скандального характера. Местные жители активно не хотели, чтобы по соседству появилось кладбище. Конечно, это мало кому приятно, хотя по опыту других аналогичных кладбищ, например Перепеченского, можно сказать, что наличие московского кладбища рядом с деревней, скорее, плюс для местных жителей, которые почти все и работают в инфраструктуре, которую образует любое кладбище. Ведь кладбище – это живой механизм, работающий и как торговая площадка, и как место предоставления специальных услуг, и как обслуживающее предприятие. Тем не менее первоначальная реакция, конечно, негативная. По территории в Дмитровском районе, например, нам пришлось выдержать больше 10 судов.
   Обвиняли Москву, что мы незаконно захватили землю, что кладбище отравит трупным ядом грунтовые воды, да много в чем обвиняли! Но все суды признали, что сделка имеет все права. Теперь у нас есть свидетельство о собственности. И в ближайшее время мы приступим к строительству этого кладбища.

   – Рано или поздно и эта земля закончится. Не придется ли нам в будущем хоронить родственников гденибудь под Смоленском?
   – Вы же понимаете, что в Москве на сегодня земли под кладбища нет. Что таких участков, какие необходимы, просто нет физически. Поэтому решение проблемы – покупка новых территорий и развитие других путей, которые бы не противоречили существующему законодательству, как, например опекунство.

   – Наверное, кремация позволила бы снизить остроту нехватки земли под захоронения. Но такой вид погребения у нас не очень популярен. А как вы относитесь к кремации?
   – Кремация – это одна из форм захоронений, гарантированная федеральным законодательством. Если есть в законе гарантия такого захоронения, то независимо от частных оценок, хорошо это или плохо, возможность такого погребения должна быть обеспечена. Другое дело, что кремировать или нет своих близких – это каждый решает сам, исходя из своего вероисповедания, желаний, мировоззрения, культуры.
   Кстати сказать, вы неправы, говоря о том, что этот вид погребения непопулярен. По статистике, в Москве порядка 51% умерших подвергаются кремации. Причем эта цифра растет, пусть и очень медленно, буквально по 1% в год. Все дело в том, что данная форма погребения более экономичная с точки зрения финансов. Она требует меньше затрат.
   Например, на Ваганьково сегодня в землю нельзя быть захороненным, иначе как имея особые заслуги перед отечеством. А вот урну в колумбарии приобрести можно свободно. На Ваганьковском, кстати, мы только что закончили реставрацию. И теперь там появились несколько тысяч новых мест в колумбарии. Люди, когда решают вопрос о том, кремировать или нет своих умерших близких, выбирают между удобством, между культурой, между религией. Последователи буддизма, скажем, кремируют 100% скончавшихся. Православные христиане действительно не очень одобряют, но пока священники не отказывают на кремации в отпевании. А с учетом того, что земли не хватает, эта практика будет развиваться. Тем более что тенденция эта всемирная. Например, в Чехии процент кремированных достигает 90% от числа умерших.
   Во Франции порядка 80%. И Москве, как крупному мегаполису, естественно, не избежать влияния этой тенденции.

   – Давайте поговорим об экономике. Сколько в Москве стоит похоронить человека?
   – Средние похороны в Москве стоят 24 тысячи рублей. Эта цифра складывается из очень дорогих и очень дешевых похорон.
   Федеральный закон, кстати, гарантирует, что можно быть похороненным за 4 тысячи рублей. До недавнего времени это была 1 тысяча рублей. Мы смогли инициировать в Госдуме изменение законодательства, в смысле увеличения этой суммы. Правда, мы просили ее увеличить хотя бы как минимум до 15 тысяч рублей. Но увеличили до 4 тысяч рублей. А ведь за 4 тысячи невозможно похоронить, потому что даже только одни материалы на гроб – дерево, ткань – стоят дороже, а ведь еще надо оплатить аренду машины, которая перевезет гроб с телом покойного на кладбище, и т. д. Да к тому же за эти же деньги надо выкопать могилу и закопать ее. Поэтому Москва доплачивает из своего бюджета дополнительно еще 11 тысяч рублей. Получается 15 тысяч. Могу сказать, что и эта сумма тоже минимальная. Организации, выполняющие эту услугу, работают без прибыли.

   – В последнее время много жалоб поступает на так называемых черных похоронных агентов. Город как-то борется с ними?
   – Тут беда не только в «черных» агентах. С одной стороны, правительство Москвы в свое время проводило конкурс, на котором были отобраны 20 (из 150 принявших участие) организаций, которые могут выполнять похоронные услуги, и которые не получали жалоб на свою работу. Но с другой – для Москвы достаточно и пяти организаций, чтобы прикрыть весь объем рынка похоронных услуг. И у нас сложилась такая ситуация, когда на одного покойного прибегают 10 агентов, что абсолютно неприемлемо, потому что это уже не рынок, а хаос. При этом наш закон о конкуренции не работает. Если в той же Германии агент прибежит в дом без вызова, он тут же получает 5 лет тюрьмы, как и врач «скорой помощи», который продал ему эту информацию, плюс 100 тысяч евро штрафа. Фирма лишается прибыли, в некоторых случаях закрывается.
   Есть и другие нюансы. Например, пенсионерам, ветеранам войны положены бесплатные похороны. Государство это им гарантирует. Но понятно, что компания, которая заплатила 8 тысяч рублей за информацию, сделает все возможное, чтобы не делать социальные похороны, потому что ей это невыгодно. Вот и получается, что в таком тонком вопросе, как похороны, одним только рыночным регулятором обойтись невозможно. Если эту сферу отдать на откуп рынку, то никто не будет делать социальные захоронения. Здесь важно соблюдать разумный баланс между социальной и коммерческой сферами. Такой баланс Москва может поддерживать благодаря тому, что в каждой из 20 уполномоченных похоронных предприятий у города есть блокирующий пакет акций. Порой мы видим, что какая-то организация начинает зарываться, обманывать, отказывается делать социальные похороны. Мы предупреждаем, что если подход к делу не изменится, то город перестанет быть акционером, и тогда фирма сможет работать где угодно, только не в Москве.
   Как правило, это на всех действует отрезвляюще.

   – Куда обращаться тому, кто столкнулся с некачественным исполнением похорон?
   – Я бы советовал, если человек хочет получить хотя бы деньги, которые у него таким образом изъяли, написать заявление в Департамент потребительского рынка и услуг, чтобы изложить все факты, приложить документы. Для этого, конечно, надо понимать, что отдавать деньги без каких-либо подтверждающих документов, с которыми потом можно обратиться в суд, нельзя. Нужно иметь хотя бы кассовый чек.
   Но для начала имеет смысл понять, кто перед вами. Сейчас это сделать будет проще, мы вводим удостоверение похоронного агента. Подделка которого будет преследоваться по закону. Агент должен вам в первую очередь предъявить такое удостоверение. Если есть сомнения, что удостоверение настоящее, да и вообще, на всякий случай, вы можете позвонить в центральную диспетчерскую ГУП «Ритуал» по телефону 8(499)610-00-00 и спросить, существует ли такой агент. Там есть списки как реальных, так и «черных», нелегальных агентов.

   – Приближается праздник – День Победы. Традиционно в этот день на кладбища идет огромное количество людей. Вы к этому как-то готовились специально?
   – Что касается 65-й годовщины, то в канун праздничных дней на кладбищах выполнена огромная по объему работа.
   Мы провели несколько конкурсов по благоустройству кладбища. Все массовые захоронения погибших в Великую Отечественную воинов приведены в порядок. Везде уложена брусчатка. Все памятники обновлены. Впервые нашли и привели в порядок могилы всех Героев СССР, похороненных на московских кладбищах. Таких оказалось 1643. Мы предполагаем, что в эти дни кладбища посетят больше 2 млн человек. Будут организованы маршруты социальных автобусов.
   Но хочу сказать, что и независимо от праздничных дней на московских кладбищах ведется большая постоянная работа. Мы периодически проводим опросы населения, и 75% говорят, что на кладбищах улучшилась организация дела, безопасность. За последние три года мы не допустили ни одного случая вандализма. Благодаря тому, что ввели кинологическую службу, систему видеонаблюдения, охрану кладбищ за счет как хозяйственных, так и бюджетных средств. Понятно, что не все еще сделано, много предстоит сделать, но уже сейчас люди говорят спасибо. А это для нас самая большая награда.
  
   Справка «ВМ»
   Мэр Москвы на заседании столичного Правительства 26 января 2010 года поручил Департаменту потребительского рынка и услуг г. Москвы в 2010 году подготовить в установленном порядке предложения в Московскую городскую Думу о внесении изменений и дополнений:
   - В Уголовный кодекс РФ о введении наказания за продажу информации о смерти;
   - В Федеральный Закон от 27 июля 2006 года № 152-ФЗ «О персональных данных» в части включения данных о смерти человека в перечень специальных категорий персональных данных и об установлении ответственности за незаконную передачу данной информации (особого статуса обработки информации о смерти);
   - В Федеральный Закон от 12 января 1996 года «О погребении и похоронном деле» в части организации работы специализированных служб, а также осуществления саморегулируемыми организациями своей деятельности в области оказания ритуальных услуг.
   - В Федеральный закон от 8 августа 2001 года №128-ФЗ «О лицензировании отдельных видов деятельности» в части включения в перечень видов деятельности, на осуществление которых требуются лицензии, деятельности по оказанию отдельных видов ритуальных услуг;
   - В Федеральный закон «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» в отношении полномочий органов местного самоуправления;
   - В Федеральный закон «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации» в отношении полномочий законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации.
  
   Досье «ВМ»
   СУЛОЕВ Алексей Валентинович.
   Родился 21 октября 1960 года в Москве.
   Окончил Калининское суворовское училище, Львовское высшее военное училище, Всероссийскую академию внешней торговли.
   В 1993 году уволен в запас из рядов ВС в звании полковника.
   Возглавлял некоммерческое партнерство «Управление ритуальных организаций и служб», работал председателем совета директоров Московского транспортного союза.
   С 2007 года — генеральный директор ГУП «Ритуал». С 2009 г. – заместитель руководителя Департамента потребительского рынка и услуг г. Москвы.
   Доктор экономических наук, доцент.
   Автор 5 книг, свыше 50 работ по экономике и комплексному управлению городским хозяйством.
   Увлечение – фотография.
   Было 4 персональные выставки в Москве.
   Женат, воспитывает двоих детей.

Газета «Вечерняя Москва»